Эконика (сеть обувных каскетов) — это… Что такое Эконика (сеть обувных каскетов)?
Сеть обувных каскетов Эконика — Первая российская обувная сеть для женщин. Штаб-квартира компании расположена в Москве. Коллекции модной обуви, сумок и аксессуаров, представленные в сети Эконика, производятся в Италии, Бразилии, на фабриках Индии и Китая. Российского производства в компании нет.
История
Сеть обувных салонов «Эконика», входящая в состав группы компаний «Новард», существует на рынке с 1992 года. Специализированная обувная сеть для женщин «Эконика» состоит из 152 салонов по всей России и в Казахстане. В 2012 году компания открыла интернет-магазин shop.econika.ru с доставкой по всей России.
1993 год — рекламные ролики про обувь от «Эконики» получают премии «Золотая премия Монро» (Швейцария), «Рекламные европейские события» (Италия), «Золотые барабанные палочки» (Словения), «Город мастеров» (Украина).
В 1994 году к успеху компании начинают подключаться новые партнеры: на основе франчайзинга разработана программа развития собственной сети розничной торговли. В том же 1994 году открыт первый бутик в самом центре Москвы — в ГУМе.
Годом рождения первой эксклюзивной торговой марки сети «Эконика» — знаменитой ТМ «Alla Pugachova» — стал 1996 год[1]. К 2000 у «Эконики» появляются 4 торговые марки — «Alla Pugachova», «Aragona», «Wind», «E-collection». В 2002 году открывается 70-й фирменный салон, в 2003 — 90-й. В 2005 году открыт юбилейный сотый салон. В ноябре 2004 года компания начала подготовку широкомасштабной программы ребрендинга. Совместно с британским агентством SCG London и российским консалтинговым агентством LMH Consulting был создан новый имидж сети. Изменения коснулись самой концепции бренда, его маркетинговой составляющей и визуального ряда[2].
В ноябре 2010 г. компания объявила об отказе от мужской коллекции и о своей специализации на женской обуви и аксессуарах.[3].
Каскеты
Макет-рисунок каскетаСлово каскет (от англ. «casekit») можно перевести как «набор избранного». Это довольно молодой формат розничной торговли: первое упоминание о нем появилось в Великобритании в 2002 году. Салоны-каскеты заняли нишу между эксклюзивными бутиками и обычными магазинами с модными товарами, переняв черты обоих форматов. Каскеты включают себя доступность и большой выбор традиционного обувного магазина и качество обслуживания и атмосферу эксклюзивного бутика. [4].
География
На сегодняшний день под торговым знаком «Эконика» работает сто пятьдесят два салона в России и Казахстане[5].
Награды и достижения
2001 г. — торговая марка «Alla Pugachova» признана лучшей в номинации «Самое эффективное использование имени звезды в торговой марке»;
2002 г. — торговой марке «Alla Pugachova» присвоено звание «Брэнд года»,
2003 г. — розничная сеть «Эконика» названа «Золотой сетью России», в номинации «Обувь»;
2004 г. — розничная сеть «Эконика» вошла в тройку лидеров в категории «Обувные сети»;
2005 г. — вручен приз в номинации «Лучшие ритейлоры» как крупнейшей в России мультибрендовой сети для среднего класса;
2006 г. — победа в конкурсе «Золотые сети-2006» в номинации «Лучшая маркетинговая программа»;
2006 г. — победа на Седьмом Всероссийском Интернет-конкурсе «Золотой сайт-2006» в номинации «Торговая марка российской компании».
2007 г. — премия «Золотой бренд 2007».
2009 г. — «Эконика» стала призером Интернет-конкурса «Золотой сайт-2008». Сайт компании занял второе место сразу в двух номинациях — «Легкая промышленность. Предметы потребления» и «Торговая марка».
Примечания
Ссылки
ЭКОНИКА
ЭКОНИКА 2 этаж
время работы: 10:00-22:00 www.ekonika.ru
«Эконика» — модная сеть, создающая коллекции обуви и аксессуаров исключительно для женщин. Насчитывает более 130 фирменных салонов по всей России и в Белоруссии
КОЛЛЕКЦИЯ БРЕНДА ВКЛЮЧАЕТ ТРИ МАРКИ:
EKONIKA
Базовая линия отражает характер и стиль бренда — это прекрасные решения на каждый день, которые помогают выглядеть стильно в любой ситуации.
ALLA PUGACHOVA
Премиальная линия привлекает внимание своими необычными акцентами и изяществом исполнения. Уникальные дизайнерские детали в отделке обуви и аксессуаров придадут оригинальности любому образу и не останутся незамеченными.
PORTAL
Смелые решения, актуальные цвета и фактуры, стильная обувь и аксессуары для яркой и многогранной девушки, которая диктует свои правила в выборе и стиле. В коллекциях всегда представлены самые последние тренды. Каждая модель разрабатывается дизайнерами с большим вниманием к качеству и удобству.
Сверхудобная колодка, натуральные материалы и актуальный дизайн – неотъемлемые составляющие обуви и аксессуаров от «Эконики». Сеть работает на рынке с 1992 года.
ЭКОНИКА
«Эконика» — модная сеть, создающая коллекции обуви и аксессуаров исключительно для женщин. Насчитывает более 130 фирменных салонов по всей России и в Белоруссии КОЛЛЕКЦИЯ БРЕНДА ВКЛЮЧАЕТ ТРИ МАРКИ: EKONIKA Базовая линия отражает характер и стиль бренда — это прекрасные решения на каждый день, которые помогают выглядеть стильно в любой ситуации. ALLA PUGACHOVA Премиальная линия привлекает внимание своими необычными акцентами и изяществом исполнения. Уникальные дизайнерские детали в отделке обуви и аксессуаров придадут оригинальности любому образу и не останутся незамеченными. PORTAL Смелые решения, актуальные цвета и фактуры, стильная обувь и аксессуары для яркой и многогранной девушки, которая диктует свои правила в выборе и стиле. В коллекциях всегда представлены самые последние тренды. Каждая модель разрабатывается дизайнерами с большим вниманием к качеству и удобству. Сверхудобная колодка, натуральные материалы и актуальный дизайн – неотъемлемые составляющие обуви и аксессуаров от «Эконики». Сеть работает на рынке с 1992 года.
Работа в компании ЭКОНИКА в Москве, вакансии ЭКОНИКА на Superjob
Рады приветствовать тебя на нашей странице, дорогой друг! Давай познакомимся! Хотим рассказать тебе, что ЭКОНИКА — это не просто одна из многих обувных розничных сетей, а Компания с богатой историей, яркой индивидуальностью и дружной командой! Это компания с сердцем! Что же такого в нас особенного? Дело в том, что ЭКОНИКА — это первая женская обувная сеть! Только представь — это целый мир, где каждая деталь, начиная от интерьера и заканчивая модной парой туфель, создана для женщин. Безусловно, посвящая все свое внимание женщинам и детально изучая их потребности, мы лучшие в этом деле! И наше кредо — делать все, чтобы женщины чувствовали себя счастливыми и успешными! Кроме того, мы настоящие эксперты в мире моды! НАША МИССИЯ заключается в том, чтобы помочь женщине чувствовать себя успешной и счастливой, предлагать ей такую обувь и аксессуары, которые позволят выглядеть стильно и чувствовать себя уверенно в любой ситуации. У нас можно получить стильный совет от модных блоггеров, стилистов, известных мировых дизайнеров, узнать самые свежие новости о трендах сезона, обсудить детали гардероба и найти свою изюминку. Здесь всегда интересно: обсуждения коллекций, разнообразные конкурсы, публикации в журналах и даже участие наших моделей обуви в модных показах! У нас есть представительства во всех странах, где производится обувь для Эконики, и при создании коллекций мы сотрудничаем с агентствами мирового уровня, прогнозирующих модные тренды и с известными дизайнерами. Нам всегда есть, что рассказать и чем удивить! Недавно наша компания отметила свое 28-летие. Сейчас у нас более 150 магазинов во всех регионах России, 1500 сотрудников и более 1 000 000 постоянных покупателей! Каждый сезон мы представляем своим покупателям новую коллекцию обуви и аксессуаров, включающую в себя эффектные трендовые решения, а также универсальные классические варианты. Все наши модели отличаются непревзойденным мастерством исполнения и безупречным качеством. Сверхудобная колодка, натуральные материалы и актуальный дизайн — неотъемлемые составляющие обуви и аксессуаров от «Эконики». А еще ЭКОНИКА — это российский бренд, который очень гордится своим происхождением! Честность, доверие, забота, уважение, поддержка, атмосфера дружелюбия и гостеприимства, словом все, за что любят Эконику покупатели и ее сотрудники — это и есть отражение «русской души» Компании. Мы очень ценим русские национальные традиции и стараемся относиться к своим клиентам также искренне, гостеприимно и с душой! Настоящий успех для нас связан не только с получением прибыли, а также с радостью наших покупательниц! Если тебе близки наши ценности, то будем рады видеть тебя в своей команде!
Экономические термины от А до Я, начинающиеся с A
государственная политика по борьбе с монополией. Антимонопольное законодательство направлено на прекращение злоупотреблений рыночной властью со стороны крупных компаний, а иногда и на предотвращение корпоративных слияний и поглощений, которые могут создать или укрепить монополиста. С течением времени антимонопольная политика сильно различалась как между странами, так и внутри одной страны. Это отразило разные представления о том, что составляет монополию, а где она есть, какие виды поведения являются оскорбительными.
В Соединенных Штатах монопольная политика была основана на Антимонопольном законе Шермана 1890 года. Он запрещал контракты или заговоры с целью ограничения торговли или, говоря словами более позднего закона, монополизации торговли. В начале 20 века этот закон использовался для уменьшения экономической мощи так называемых «баронов-грабителей», таких как Дж. П. Морган и Джон Д. Рокфеллер, которые доминировали в большей части американской промышленности через огромные тресты, контролировавшие голосующие акции компаний. Du Pont Chemical, железнодорожные компании и Rockefeller’s Standard Oil, среди прочих, были раздроблены.В 1970-х годах закон Шермана был обращен (в конечном итоге безуспешно) против IBM, а в 1982 году он обеспечил распад общенациональной телекоммуникационной монополии AT&T.
В 1980-х годах был принят подход, основанный на принципах невмешательства, подкрепленный экономическими теориями школы Чикаго. В этих теориях говорилось, что единственным оправданием антимонопольного вмешательства должно быть то, что отсутствие конкуренции вредит потребителям, а не то, что фирма стала, в каком-то неопределенном смысле, слишком большой. Некоторые монополистические действия, которые ранее преследовались антимонопольными органами, такие как хищническое ценообразование и эксклюзивные маркетинговые соглашения, были гораздо менее вредными для потребителей, чем считалось в прошлом.Они также подвергли критике традиционный метод определения монополии, основанный на изучении того, какой процент рынка обслуживается крупнейшей фирмой или фирмами, с использованием показателя, известного как индекс Херфиндаля-Хиршмана. Вместо этого они утверждали, что даже рынок, на котором доминирует одна фирма, не обязательно должен вызывать озабоченность антимонопольного законодательства при условии, что это конкурентный рынок.
В 1990-е годы антимонопольная политика Америки стала несколько более интервенционистской. В 1998 году против Microsoft был подан громкий иск.Гигантская софтверная компания была признана виновной в антиконкурентном поведении, которое, как утверждается, замедляло темпы инноваций. Однако опасения, что компания будет распущена, что свидетельствует о гораздо более интервенционистской американской антимонопольной политике, оказались неуместными. Фирма не понесла сурового наказания.
В Великобритании антимонопольная политика долгое время оценивалась в соответствии с тем, что, по мнению политиков, отвечало общественным интересам. Иногда такой подход был сравнительно терпимым к слияниям и поглощениям; у других было меньше.Однако в середине 1980-х годов Великобритания последовала примеру Америки, основав антимонопольную политику на том, повредили ли изменения в конкуренции потребителям. В остальной части Европейского союза несколько крупных стран проводили политику создания национальных чемпионов, позволяя избранным фирмам обладать некоторой монопольной властью у себя дома, которая могла быть использована для того, чтобы сделать их более эффективными конкурентами за рубежом. Однако в течение 1990-х годов Европейская комиссия стала более активно проводить антимонопольную политику, в основном стремясь содействовать конкуренции внутри ЕС.
В 2000 году ЕС спорно заблокировал слияние двух американских фирм, GE и Honeywell; сделка уже была одобрена антимонопольными органами Америки. Полемика выдвинула на первый план важный вопрос. По мере роста глобализации соответствующий рынок для оценки того, существует ли рыночная власть или ею злоупотребляют, будет все больше охватывать гораздо большую территорию, чем любая отдельная экономика. В самом деле, может возникнуть необходимость в создании глобального антимонопольного сторожевого пса, возможно, под эгидой всемирной торговой организации.
Что ошибаются критики экономики
Экономика часто подвергается критике: экономисты полагают, что люди неизменно эгоистичны; экономика — это сложная математика, игнорирующая реальный мир; экономистов заботят только деньги и прибыль, а не действительно ценные вещи, такие как окружающая среда. Это знакомые обвинения, которые иногда приобретают новый оттенок в связи с текущими событиями, такими как финансовый кризис 2008 года или голосование Великобритании за выход Великобритании из ЕС.
Неизменная критика глубоко разочаровывает многих из нас в этой профессии: она настраивает подставных лиц и игнорирует глубоко укоренившиеся проблемы, которые, по сути, представляют собой серьезные проблемы для данной области.Экономика сильно изменилась за последние десятилетия, и ей нужно многое изменить в будущем. Но критике также нужно двигаться дальше, чтобы обратиться к проблемам, которые сегодня требуют внимания.
Одна из самых известных жалоб заключается в том, что экономика фетишизирует математические модели, культивируя незаслуженную ауру эмпирического авторитета. Конечно, некоторые экономисты злоупотребляют математическим формализмом; Пол Ромер был прав, предупредив в 2015 году, что читатели, которые «слишком часто разочаровывались математикой, которая тратит их время», в конечном итоге «перестанут серьезно относиться к любой работе, содержащей математические символы.Но есть пропасть между «математичностью» и «реальной математической теорией», говоря словами Ромера, и «тесная связь между теоретическими и эмпирическими утверждениями» важна для достижения последнего.
Кроме того, что касается критики моделирования, каждая дисциплина использует «модели» в определенном смысле: они сводят сложность к небольшому количеству репрезентативных элементов. «Причины первой мировой войны» — это такая же модель, как и теория распределения времени Гэри Беккера 1965 года.
Еще одна распространенная критика состоит в том, что экономика игнорирует историю, в том числе свою собственную.Многие из нас хотели бы, чтобы экономическая история вернулась на прежнее место в качестве стандартной части учебной программы — и действительно, эта тенденция уже наблюдается. Точно так же ученые все больше внимания уделяют связям между историческими событиями, историей экономических идей и политическим выбором. Экономическая история значительно расширяется в области экономики, хотя и с небольшой базы.
Критики этой области также склонны сосредотачиваться на небольшом уголке области: макроэкономике. Макроэкономическое прогнозирование исключительно сложно (намного сложнее, чем прогнозирование погоды), и большинство экономистов проводят прикладные микроэкономические исследования, в которых наборы данных, эконометрические методы, мощность компьютеров и оживленные методологические дебаты о причинно-следственных связях привели к революции в знаниях и практике с тех пор, как 1980-е годы.
Другие критики считают экономику излишне теоретической. Но при этом игнорируется резкое развитие дисциплины за последние 30 лет. Как показали Джошуа Ангрист и его коллеги, произошел существенный поворот от теории к эмпирической работе.
Кроме того, некоторые критики выступают за плюрализм в подходах к экономике и ставят под сомнение понимание дисциплины ее предмета изучения. «Экономика слишком важна, чтобы оставлять ее экономистам», — утверждал Роберт Б. Райх на этих страницах в 2015 году, призывая политологов играть более важную роль.В книге Джо Эрла, Кахала Морана и Зака Уорд-Перкинса от 2016 года (с подзаголовком: «Опасность предоставления экономики экспертам») содержится призыв к обычным гражданам иметь более весомый голос в формировании дискуссии.
Но эти аргументы преуменьшают успех экономистов. Если бы мы не извлекли уроки из опыта 1930-х годов, последствия финансового кризиса 2008-2009 годов были бы гораздо более серьезными, и правительства не вводили бы схемы отпусков во время изоляции от коронавируса. Если бы мы не создавали и не извлекали уроки из рыночного дизайна (определения правил, по которым рынки работают), гораздо меньше приложений на наших телефонах работали бы.
Гордон Студер для The Chronicle
Другие критики не согласны с готовностью экономистов оценивать в денежном выражении такие действительно хорошие вещи, как природа или человеческая жизнь. Ответ экономистов заключается в том, что существуют неявные оценки, которые делаются всякий раз, когда люди делают выбор о том, где строить дороги или какие функции безопасности требовать от новых продуктов, так что не лучше ли говорить об этих суждениях прямо? Это здоровые дебаты, как правило, при конструктивном взаимодействии между участниками.Действительно, некоторые ведущие экономисты начали выступать за более тесный диалог между экономикой и этикой, чтобы определить важность идентичности для принятия экономических решений и подчеркнуть роль нарративов в том, как мы понимаем такие вещи, как финансовые крахи. Такое взаимодействие с социальными проблемами и гуманистическими ценностями необходимо и приветствуется.
Ряд ученых также отметили то, что они характеризуют как незаслуженное «превосходство» экономистов — идею о том, что экономисты чрезмерно уверены в том, что их подход является наилучшим, когда дело доходит до ответов на вопросы или решения политических проблем.Этот образ мышления медленно меняется, хотя впереди еще и будущее. За последние несколько десятилетий исследователи социальных наук стали более охотно ссылаться на научные данные из дисциплин, не относящихся к их собственным. Хотя экономика по-прежнему чаще упоминается в других дисциплинах, чем наоборот, эта тенденция к взаимному обогащению помогла уменьшить замкнутость экономистов.
Еще одно долгожданное изменение последних лет — набирающие обороты реформы учебных программ. Эффективные студенческие протесты в разных странах, от Чили до Великобритании, подчеркнули недостаточное внимание их экономических курсов к реальным проблемам, и профессора подняли этот вопрос.Я был частью глобальной коалиции экономистов, разрабатывающих и предоставляющих в свободный доступ учебную программу, в которой теория используется в качестве линзы для понимания реальных проблем с учетом роли политики, власти и институтов — значительный отход от Экономика 101 норм. Более 250 университетов приняли новую структуру.
Мое разочарование этими аргументами соломенного человека проистекает из того факта, что они позволили экономистам игнорировать реальные, вопиющие проблемы внутри дисциплины: слепые пятна и упущенные возможности, возникающие в результате доминирования белых людей.Разнообразие опыта имеет значение в любой социальной науке, потому что вопросы, которые, как думают исследователи, задают, сформированы их собственным опытом: вы не знаете, чего не знаете, и большинство из нас не в состоянии представить себе форму этой неизвестной территории. Экономика — одна из наименее разнообразных научных дисциплин, даже несмотря на то, что она оказывает большое влияние на политику правительства, которая затрагивает всех в обществе.
Экономические факультеты обычно значительно уступают мужчинам: согласно опросу факультетов с докторскими программами в 2019 году, всего 21 человек.2 процента экономистов-штатных экономистов составляли женщины и всего 14,5 процента профессоров. Отрадно, что последняя цифра увеличилась вдвое с 1994 года. На каждом этапе карьеры число женщин-профессоров сокращается, а женщин-профессоров меньше, чем аспирантов, и женщин-аспирантов меньше, чем студентов. В 2016 году только 20 процентов академической экономики Соединенного Королевства работали. сила была женской. Эти цифры недопустимы.
Женщины, которые все же попадают в категорию владения, продолжают работать в невыгодном положении.В среднем мы публикуем меньше, чем экономисты-мужчины. Согласно докладу Эрин Хенгель, опубликованному в 2017 году, статьи, написанные женщинами в некоторых элитных журналах, проходят длительную проверку. Более поздние исследования показывают, что рецензенты ведущих журналов «ставят женщин-авторов на более высокую планку, возможно, из-за стереотипных предубеждений». Женщины также в среднем работают с небольшими сетями соавторов, что, как правило, приводит к меньшему количеству публикаций. Доказательства совокупного невыгодного карьерного роста убедительны.
Экономика также страдает от недостатка этнического и культурного разнообразия.Одно исследование, проведенное в США, показало, что в 2015-2016 годах только 15,6% экономических степеней (бакалавриат и магистратура) были предоставлены чернокожим, латиноамериканцам или студентам из числа коренного населения. Более недавнее исследование, проведенное в Соединенном Королевстве, показало, что менее 12 процентов ученых-экономистов принадлежали к этническим меньшинствам; в отсутствие более поздних данных личный опыт предполагает незначительные последующие изменения.
Это отсутствие разнообразия имеет значение по нескольким причинам. Одним из следствий этого является то, что в академической экономике преобладает мачо-культура, чем в большинстве других дисциплин, что усиливает гендерные предубеждения в профессии.Любой, кто посещал экономический семинар, сталкивался с феноменом, когда аудитория агрессивно перебивала докладчиков, которые едва начали говорить. Такое поведение мешает докладчикам передать свою работу и начать конструктивное обсуждение, а также заглушает комментарии более взвешенными голосами. Согласно статье 2021 NBER , женщинам-ведущим на семинарах задают больше вопросов, которые воспринимаются как покровительственные или враждебные, чем мужчинам.
Эта культура альфа-самцов проникает и в цифровые пространства: Алиса Х. Ву попала в заголовки газет во всем мире благодаря своему исследованию веб-сайта Economics Job Market Rumors — якобы форума для профессиональных научных дискуссий — в котором она нашла наиболее сильные слова на форуме. предсказательная сила для женского пола была «горячее», «горячее» и «привлекательное». Другие женщины-экономисты и цветные экономисты широко сообщали о случаях изоляции, преследований и жестокого обращения.
Мужское доминирование в экономике формирует интеллектуальный характер дисциплины нездоровым образом, учитывая наше влияние на политику и общество.Жизненный опыт экономистов дает им представление о том, какие исследовательские вопросы являются важными и интересными; эти вопросы формируют наш коллективный багаж знаний, который, в свою очередь, определяет политику правительства, которая влияет на жизнь и выбор людей. Тем не менее, женщины и цветные люди обычно имеют другой опыт, проблемы и приоритеты, чем состоятельные белые мужчины.
Более тонко, ценности экономистов, кажется, расходятся с ценностями населения в целом. Опросы показывают большие расхождения между взглядами экономистов и общественным мнением по ряду вопросов политики, в том числе политически спорных.Было обнаружено, что экономисты более индивидуалистичны и даже менее просоциальны, чем их сверстники, при этом ведутся споры о том, выбирают ли эти типы людей себя в экономику или же изучение предмета делает их таким образом. В любом случае, это отсутствие разнообразия типов личности может привести к тому, что участники будут чрезмерно сосредоточиваться на определенных вопросах, игнорируя другие.
Движения #MeToo и #BlackLivesMatter оказали влияние на экономику, как и везде. Американская экономическая ассоциация и Королевское экономическое общество запланировали кампании по привлечению студентов из самых разных слоев общества, разработали новые программы наставничества и письменные кодексы поведения, в которых содержится жесткая позиция в отношении домогательств и злоупотреблений.Насколько далеко эти инициативы доходят внутри дисциплины, — другой вопрос: изменение социальных норм требует времени, а могущественные элиты умеют самовоспроизводиться.
Короче говоря, наши проблемы реальны. Чтобы справиться с ними, дисциплина должна переориентировать свои дебаты, отбросив пустые аргументы и устаревшие опасения. Настоящее предлагает более чем достаточно проблем для нашей области, и значимые изменения не гарантированы, особенно если мы отвлекаемся на репетиции прошлых споров.
Это эссе адаптировано из книги Винтики и монстры: что такое экономика и какой она должна быть (Princeton University Press).
Кто-нибудь вообще разбирается в инфляции?
F ИЛИ ЭКОНОМИКА Письмо — жанр, стилистически более близкий к компьютерным руководствам, чем к литературе — дискуссионный документ, недавно размещенный на веб-сайте Федеральной резервной системы, является благословением. Джереми Радд, исследователь ФРС, привел цитаты Уильяма Батлера Йейтса и Дашиелла Хэммета. Он использует такие фразы, как «вспыльчивый мелочь» и «вопиющая чепуха».И, как будто направляя Дэвида Фостера Уоллеса, он веселится в своих сносках, особенно в той, в которой он небрежно отмечает, что основная экономика может служить «апологетикой преступно деспотичного, неустойчивого и несправедливого социального порядка». Неудивительно, что его газета стала по меркам центрального банка сенсацией в социальных сетях.
Но самой провокационной является суть, а не стиль статьи Радда. Он направляет свои аргументы на аксиоматическую идею экономики: ожидания определяют инфляцию.Обычная история проста. Когда рабочие ожидают роста цен, они требуют более высокой заработной платы. Когда фирмы ожидают роста затрат, они устанавливают более высокие цены. В обоих случаях инфляция становится самоисполняющимся пророчеством. Задача центральных банков — снизить ожидания на низком, стабильном уровне. Если им это удастся, они смогут контролировать инфляцию.
Эта идея также оказалась весьма успешной. В течение последних трех десятилетий инфляция в богатых странах была спокойной. Всякий раз, когда он стреляет выше цели, он довольно скоро падает назад.Говоря языком, ожидания хорошо закреплены. В самом деле, именно поэтому многие экономисты оптимистично оценивают нынешний приступ инфляции: перебои в поставках в конечном итоге пройдут, а ценовое давление ослабнет. Это утешительная мысль.
Вот мистер Радд, автор более десятка работ по инфляции за последние два десятилетия. Он пишет, что идея инфляционных ожиданий «зиждется на крайне шатком фундаменте». Во-первых, говорит он, теория ошибочна. Модели инфляции в основном включают ожидания в качестве краткосрочной переменной (то есть, какие цены будут в ближайшие месяц или два).Однако в той мере, в какой ожидания имеют значение, руководители центральных банков и аналитики думают о них как о долгосрочной силе, лежащей в основе тенденции, невосприимчивой к циклическим подъемам и спадам. Однако эмпирически это трудно задокументировать. И чьи ожидания имеют значение? Есть обычные люди, бизнес, синоптики и инвесторы. Он утверждает, что никто не умеет предсказывать цены.
Тем не менее, верно, что последние три десятилетия были свидетелями как сдержанной инфляции, так и низких ожиданий, какими бы измеримыми они ни были.Но утверждение г-на Радда состоит в том, что причинно-следственная связь была установлена неправильно. Дело не в том, что низкие ожидания привели к низкой инфляции, а скорее в том, что низкая наблюдаемая инфляция привела к низким ожиданиям. Как он отмечает, ожидания упали только после рецессии в начале 1990-х годов, когда инфляция резко упала, а затем осталась низкой. Г-н Радд заключает, что зацикливание на инфляционных ожиданиях бесполезно и опасно. Бесполезно, потому что учитываются наблюдаемые цены. Опасно, потому что руководители центральных банков могут стать неоправданно уверенными в своих силах контроля над разумом.
Реакция на провокацию Радда была резкой. Тайлер Коуэн, плодовитый экономист из Университета Джорджа Мейсона, указывает на крайний пример гиперинфляции как на доказательство того, что ожидания имеют значение. Когда люди думают, что их валюта завтра будет стоить намного меньше, они отказываются от нее. Рикардо Рейс из Лондонской школы экономики, который изучал инфляцию так же глубоко, как и г-н Радд, отмечает, что никакая переменная — ни ожидания, ни денежная масса, ни безработица, ни процентные ставки — не идеально подходит для прогнозирования инфляции.И все же каждый вносит свой вклад в картину. Более того, добавляет он, есть много свидетельств об ожиданиях. Исследования показывают, например, что фирмы, которые думают, что издержки вырастут, как правило, устанавливают более высокие цены.
При всем накале дискуссии, возможно, есть точки соприкосновения. Адам Позен из Института международной экономики Петерсона, аналитического центра, проводит разумное различие. В долгосрочном плане важны инфляционные ожидания и, в частности, то, верят ли люди, что центральный банк сдержит рост цен.Г-н Радд неявно согласен с этим, написав, что для инфляции лучше «быть вне поля зрения людей». Иными словами, можно ожидать, что инфляция не будет проблемой.
Тем не менее, «это отличается от утверждения, что мелкие различия в инфляционных ожиданиях либо хорошо измерены, либо актуальны для политики в более короткие сроки», — говорит г-н Позен. Мало свидетельств того, что только коммуникация центральных банков может контролировать инфляцию без мер политики. И их доверие больше связано с реакцией на кризисы, чем с попытками управлять ожиданиями.
Джанет Йеллен провела подобное различие, когда была председателем ФРС. Стабильные долгосрочные инфляционные ожидания, по-видимому, связаны со стабильной долгосрочной инфляцией, заявила она в своем выступлении в 2015 году в соответствии с общепринятым мнением. Но затем она заявила, что «несколько скептически относится» к тому, что центральные банки могут повлиять на ожидания, просто объявив целевой показатель инфляции. Вместо этого, по ее словам, ожидания могут укрепиться только после того, как центральный банк поддержит инфляцию вблизи целевого уровня, а на этот процесс могут уйти годы.
Изучите неожиданное
Некоторые комментаторы пришли к выводу из статьи г-на Радда, что экономика — это хаос, и никто не понимает инфляции. Тем не менее, если проанализировать аргументы, можно увидеть общие идеи, имеющие огромное значение. Во-первых, очень важно доверие к центральному банку. Во-вторых, ожидания инфляции формируются опытом инфляции. И в-третьих, в долгосрочной перспективе такие ожидания, вероятно, имеют значение.
Что это означает для растущего инфляционного давления, с которым сейчас сталкивается большая часть мира? Ястребиное мнение состоит в том, что центральные банки должны обуздать цены, пока не стало слишком поздно и ожидания потеряли якорь.Тем не менее, есть и голубиный взгляд. Центральные банки в богатых странах по-прежнему пользуются доверием. Позволяя инфляции немного подняться сейчас, они могут помочь сбросить ожидания. В конце концов, до covid-19 большой проблемой в богатых странах была слишком низкая инфляция. Или, по крайней мере, этого ожидали некоторые экономисты и инвесторы от будущего — чего бы их ожидания ни стоили. ■
Чтобы получить более подробный анализ важнейших событий в экономике, бизнесе и рынках, подпишитесь на нашу еженедельную рассылку Money Talks.
Эта статья появилась в разделе «Финансы и экономика» печатного издания под заголовком «Сложные ожидания»
Другой подход к инвестированию в развивающихся странах
F ORTY YEARS назад Антуан ван Агтмаэль из Международной финансовой корпорации представил скептически настроенным управляющим фондами идею «Фонда акций стран третьего мира», и концепция развивающихся рынков вошла в глобальное инвестирование. Цель заключалась в том, чтобы предложить диверсифицированный доступ к быстрорастущим странам за пределами богатого мира.С тех пор страны с формирующимся рынком и развивающиеся страны в совокупности приобрели экономическое и корпоративное влияние. Но огромные различия между ними делают объединение их всех в одну категорию все более странным. Как может выглядеть новая структура для инвестирования за пределами богатого мира?
В начале 1980-х годов страны с формирующимся рынком и развивающиеся страны составляли около 25% мирового ВВП , согласно МВФ . Сегодня на их долю приходится около 40% и более 20% общей капитализации мирового рынка.Рыночная капитализация индекса развивающихся рынков MSCI , как доля от мирового показателя, выросла в 13 раз.
Тем не менее, экономическое положение стран сильно различается. Рассмотрим, например, индекс развивающихся рынков MSCI . В 1988 году, когда эта шкала была запущена, доход на душу населения в странах, которые были включены, варьировался от 1123 долларов в Таиланде до 7 598 долларов в Греции. В 2019 году этот диапазон был более чем в четыре раза больше: от 2100 долларов в Индии до 31 846 долларов в Южной Корее. Судьба некоторых стран, таких как Бразилия и Россия, связана с капризами сырьевых рынков; страны Восточной и Юго-Восточной Азии, напротив, зависят от обрабатывающей промышленности.
Существующие определения развивающихся рынков не отражают такой сложности. Большинство людей, включая многих инвесторов, думают, что категория связана с уровнем дохода. Но поставщики индексов также учитывают, будет ли торговля на рынках такой же простой, как в богатых странах. Вот почему, хотя Южная Корея и Тайвань богаты, их рынки не считаются «развитыми». В результате получается высококонцентрированная группа: две страны Восточной Азии вместе составляют 27% индекса развивающихся рынков MSCI .
Как тогда думать о том, чтобы привлечь внимание более трех четвертей населения мира и двух пятых мировой экономики? Структура, организованная по географическому признаку, кажется лишь немного менее произвольной, чем классификация развивающихся рынков: например, между рынками Турции и Саудовской Аравии мало общего. Другой подход — сегментировать страны по доходам. Но это тоже может иметь странные результаты. Например, категория с низким доходом будет сочетать в себе места, которые не развивались десятилетиями, с теми, которые могут скоро стать популярными.Республика Конго и Вьетнам имеют одинаковый уровень дохода на человека, но не имеют общих экономических качеств. Кувейт и Тайвань в целом так же богаты, как и друг друга, но их фондовые рынки сильно различаются. Сам по себе уровень доходов мало что говорит о перспективах страны.
Возможно, более многообещающий подход состоит в том, чтобы вместо этого думать о странах с точки зрения их моделей роста. Эта основа применима к знакомым крупным странам с формирующейся рыночной экономикой, а также к более острым «пограничным» рынкам.Инвесторы, которые хотят получить больше информации о мощных центрах экспорта, могут обратиться не только к Китаю, Южной Корее и Тайваню, но и к более поздним сторонникам этой модели, таким как Бангладеш и Вьетнам. Это все еще мелкие рыбешки по сравнению с рыночной капитализацией традиционных операторов, составляющей около 16 трлн долларов. Но их добавление имеет смысл, поскольку они уже получают выгоду от повышения заработной платы в Китае и могут перейти в технологически передовое производство.
Вторая категория могла бы включать страны, которые вместо этого полагаются на рост, основанный на услугах, со всеми перспективами здорового потребления среднего класса.Здесь возможные кандидаты — Индия и Индонезия; Кения может быть пограничным рынком, который стоит изучить. И третья группа могла бы включать экспортеров сырьевых товаров, таких как Бразилия, Россия и Южная Африка. Они принесли мрачную прибыль за последнее десятилетие и сократились по сравнению с индексами развивающихся рынков. Но изменение климата и переход к зеленой среде могут создать новых победителей и проигравших, поскольку некоторые ресурсы, такие как металлы аккумуляторных батарей, становятся востребованными, а другие теряют популярность.
Такая таксономия далека от совершенства.Для начала, модели роста могут со временем меняться. Просто подумайте о Китае, который стремится стать более ориентированным на потребление. Многие более мелкие страны давно надеялись на увеличение экспорта, но были сбиты с толку из-за плохой политики. И все же стратегия объединения большей части мирового населения и производства в одну категорию больше не приносит пользы. Время экспериментировать.
Чтобы получить более подробный анализ важнейших событий в экономике, бизнесе и рынках, подпишитесь на нашу еженедельную рассылку Money Talks.
Эта статья появилась в разделе «Финансы и экономика» печатного издания под заголовком «Дивный новый мир»
Мир долгого рабочего времени, созревшего для революции
В начале пандемии многие эксперты в сфере труда сомневались, что культура профессионального труда давно определявшаяся поездками на работу и кабинками, была готова по-настоящему принять удаленную работу. Это изменилось. Следующая революция в работе? По словам лауреата Нобелевской премии экономиста Массачусетского технологического института Эстер Дюфло, долгие часы работы должны быть синонимом успеха.
Текущая модель работы, предусматривающая вознаграждение за очень длинные рабочие недели, устарела, неуправляема и является фактором, способствующим сохраняющемуся гендерному разрыву, что делает ее особенно важной проблемой в то время, когда многие женщины покинули рабочую силу.
Десятилетия прогресса, достигнутого женщинами на рабочем месте, были обращены вспять после COVID-19. По состоянию на февраль 2021 года, всего через год после начала пандемии, 2,3 миллиона женщин вышли из состава рабочей силы. Во всем мире женщины потеряли 800 миллиардов долларов дохода.Старая модель работы заставляла женщин — чаще всего смотрителей — уходить с работы почти вдвое быстрее, чем мужчин. И тенденция сохранялась на протяжении всей пандемии. В августе 2021 года 41000 женщин покинули рабочую силу, а 139000 мужчин присоединились к ней в том же месяце, согласно отчету Национального женского юридического центра, который подсчитал, что при таких темпах женщинам потребуется около десяти лет, чтобы восполнить потерянные рабочие места. .
Конгресс в настоящее время обсуждает, как принять закон, учитывающий эти вопросы.Компонент «человеческого капитала» в двухчастном плане расходов на инфраструктуру президента Джо Байдена, который демократические лидеры пытаются принять в этом месяце, направлен на то, чтобы сделать оплачиваемый отпуск по семейным обстоятельствам и финансирование ухода за детьми основными компонентами системы социальной защиты.
Что делает хорошего работника? Непродолжительные часы
По словам Дюфло, необходимо изменить саму культуру труда, и, в частности, американскую одержимость сверхурочными часами, которая налагает серьезные ограничения на успех женщин в карьере. Она говорит, что пора «избавиться от идеи, что хороший работник — это работник, который отрабатывает 90 часов в неделю.»
Несмотря на то, что мир труда пережил потрясения за последние два года, сегодняшнюю культуру труда все еще можно сравнить с моделью» безумцев «1950-х годов, по словам Николь Мейсон, президента и генерального директора Института женской политики. Исследование.
«Эта пандемия показала нам, что эта модель никогда не работала для женщин», — сказал Мейсон. В профессиональной культуре, которая прославляет занятость, женщины адаптировались, потому что они были вынуждены, но рабочая культура никогда не была предназначена для работы на их.
«Первый [урок, который мы усвоили] заключается в том, что рабочее место и наша модель рабочего места не работали для большинства рабочих или половины рабочей силы: женщин», — сказал Мейсон.
Согласно ежегодному отчету McKinsey & Company «Женщины на рабочем месте», подготовленному McKinsey & Company совместно с группой защиты женщин Lean In, женщины переживают тяжелые последствия эры пандемии на рабочем месте. Исследование показало, что каждая третья женщина решила уйти или сменить работу в прошлом году. Это больше, чем у каждой четвертой женщины, опрошенной в 2020 году, которая подчеркнула необходимость заботы о детях и сохранения работы.
«Теперь у нас есть возможность создать модель рабочего места, которая отражает сегодняшнюю рабочую силу, а это половина женщин», — сказала Мейсон. Принимать во внимание потребности женщин-профессионалов означает думать о «обязанностях по уходу, гибкости на рабочем месте, обо всем, что, как мы знаем, имеет значение для работающих женщин», — сказала она.
Неустойчивая культура занятости
Переход на удаленную работу в прошлом году доказал, что люди могут быть столь же продуктивными дома, как и в офисе, что должно прояснить, что долгие часы — пресловутое «время на работе» — неправильно способ думать о продуктивности в будущем.
«Переход от культуры занятости к культуре целей, результатов и продуктивности» важнее, чем демонстрация своего лица на рабочем месте, — сказал Мейсон. «Что необходимо людям для достижения успеха в работе, карьере и семейной жизни? Баланс».
Текущая рабочая культура неустойчива, по словам Джули Кашен, директора отдела экономической справедливости в отношении женщин и старшего научного сотрудника The Century Foundation: «Я думаю, что мы станем более здоровым и лучшим обществом, если начнем менять наши ценности», — сказала она.
Это означает, что работодатели должны относиться к сотрудникам, «как к людям, живущим вне рабочего места», — сказал Кашен, что создаст большую лояльность »и заставит людей проявить себя перед своими работодателями».
Пандемия размыла границы между «в рабочее время» и «в нерабочее время», и динамика балансировки работы дома была сложной, что не привело к снижению акцента на отработанное время независимо от того, где выполняется работа.
«Сейчас успех определяется тем, что вы работаете больше часов, а не столько времени, сколько вы можете быть рядом с семьей, оставаться здоровым и не выгорать», — сказал Кашен. «Мы все пережили эту коллективную травму почти два года. сейчас, и если мы не осознаем, что у нас есть коллективная проблема психического здоровья, будет труднее удерживать хороших сотрудников.»
По мере того, как многие работники достигают 20-го месяца работы на дому, 42% женщин говорят, что они выгорели, согласно исследованию McKinsey / Lean In.
Политические идеи, обсуждаемые в Конгрессе, будут предлагать поддержку и альтернативные варианты для работающие матери. «Преобразующие изменения ожидаются впервые за очень долгое время, — сказал Кашен. — Мы можем увидеть, как Конгресс решит некоторые из этих новых ключевых вопросов, которые будут иметь огромное значение». представила летом закон, сокращающий стандартную рабочую неделю до четырех дней, экономисты говорят, что нам нужно, чтобы мир труда переосмыслил свои приоритеты вслед за Covid.
Ставить благополучие сотрудников на первое место — это правильно, несмотря на любые отрицательные результаты в производительности, — сказал Кашен. Например, адаптация смены работы для беременной работницы «может показаться немедленным отрицательным воздействием на производительность, но это правильный шаг, чтобы поддержать мать и ребенка. В долгосрочной перспективе это, скорее всего, поддержит здоровье этой работницы. вернуться к работе после отпуска по беременности и родам, что имеет долгосрочное положительное влияние на производительность за счет сокращения текучести кадров и продолжения инвестирования в ее опыт.«
« В США определенно существует тенденция придавать большое значение чрезвычайно долгому рабочему дню без какой-либо особой причины, — сказал Дюфло. — Возможно, мы все сможем работать более гибко, может пандемия помогла с этим ».
CNBC @Work Summit возвращает
13 октября Майкл Делл, Рэй Далио, директор по операциям и технологиям Bank of America Кэти Бессант, исполнительный председатель WeWork Марсело Клаур, финансовый директор Levi Strauss & Co. Хармит Сингх и финансовый директор Estee Lauder Трейси Трэвис поговорим о построении устойчивого будущего и многом другом. Зарегистрируйтесь сейчас.
Рост числа одиноких людей, которые сталкиваются с экономическими издержками, беспокоит исследователей
Орландо, Флорида (AP) — Джессика Кашубе полагалась на экономические преимущества брака для продолжения своей карьеры.
В течение почти десяти лет брака дополнительный доход от более стабильной работы ее мужа — и его медицинская страховка — позволили Кашубе переехать из Монтаны в Алабаму во Флориду, продвигая ее карьеру театрального администратора в художественной профессии, известной тем, что низкая заработная плата и нестабильность.
«Каждый шаг позволил мне сделать еще один скачок в карьере. У него всегда был стабильный доход », — сказал 35-летний Кашубе, который живет в метро Орландо. «Поскольку у меня была медицинская страховка, а у супруга был доход, мы всегда могли оплачивать счета. Денег у нас не было, но это была привилегия ».
Новое исследование Pew Research Center, опубликованное во вторник, подчеркивает экономические преимущества брака, особенно с учетом того, что доля одиноких людей в США за последние три десятилетия выросла.Оборотная сторона, конечно же, заключается в том, что, по мнению исследователей, быть одиноким труднее, поскольку беспартийное население меньше зарабатывает и меньше образовано. В частности, мужчины, не состоящие в партнерстве, с меньшей вероятностью будут трудоустроены.
Доля населения США, не живущего с романтическим партнером в лучшие годы работы, выросла с 29% до 38% с 1990 по 2019 год. Около 28% одиноких людей в возрасте от 25 до 54 лет живут со своими родителями, по сравнению с 2% для супружеских пар или пар, состоящих в браке. Кроме того, согласно исследованию Pew, в котором использовались данные десятилетней переписи населения и данные опроса американских сообществ, рост беспартийного населения в течение почти 30 лет был более резким у мужчин, чем у женщин.
Директивным органам следует обратить внимание на то, что беспартийное население, как правило, находится в экономическом невыгодном положении и менее здорово по сравнению с женатыми людьми или людьми, живущими с романтическими партнерами, — сказал Ричард Фрай, старший экономист Pew.
«Когда мы смотрим на их состояние здоровья, они с большей вероятностью будут вести себя рискованно, например, запойное. Одинокие взрослые не живут так долго, — сказал Фрай. — Одинокие взрослые относятся к группе риска ».
История продолжается
Белла ДеПауло, психолог-исследователь из Калифорнийского университета в Санта-Барбаре, предупредила, что этот отчет Pew может еще больше стигматизировать непартнерское население, «если он будет использован как способ рассказать вводящую в заблуждение историю об этих бедных одиноких людях. и что с ними якобы не так.»
» Да, одиноким людям платят меньше, у них меньше ресурсов, когда они нуждаются в помощи, а также они находятся в невыгодном положении по другим причинам. Но некоторые из них — а может быть, и многие из них — основаны на дискриминации одиноких людей. , а не ни о чем, что якобы с ними не так, — сказал ДеПауло в электронном письме.
Рост числа одиноких людей вызван сокращением числа браков за три десятилетия. Доля состоящих в браке взрослых в возрасте от 25 до 54 лет упала с двух третей в 1990 году до чуть более половины в 2019 году, а доля людей, никогда не состоявших в браке, выросла с 17% до 33%.В то время как беспартийное население включает людей, которые разлучены, разведены или овдовели, весь рост происходит за счет людей, которые никогда не были женаты, говорится в отчете Pew.
Рост числа непартнеров у мужчин был более резким, чем у женщин. В 1990 г. он составлял около 29% для обоих полов, но к 2019 г. он подскочил до 39% для мужчин и 36% для женщин.
Одинокие женщины зарабатывали больше в 1990 г., но к 2019 г. оставаться в составе рабочей силы.
Одинокие мужчины, тем временем, еще больше отстают от мужчин-партнеров в заработках и образовании. Исследователи пришли к выводу, что это сочетание того, что мужчины с высоким доходом более привлекательны в качестве партнеров, и совместное проживание, способствующее росту экономического состояния мужчин.
«У нас проблема« курица или яйцо ». И то и другое, особенно для парней, — сказал Фрай. — Их оценивают по их финансовым возможностям, поэтому отчасти это связано с тем, что у непартнерских парней, как правило, более низкий заработок. Им труднее.Их считают менее подходящим партнером. Низкий заработок и меньшее образование приводят к тому, что они не имеют партнерских отношений «.
Несмотря на недостатки, многие одинокие люди считают, что выгоды от отсутствия привязанности перевешивают любые экономические выгоды от партнерства. В том числе и ДеПауло, который написал эссе для Medium В прошлом месяце она отметила 50-летие одиночества, когда ей исполнилось 68.
«Пожалуйста, присылайте подарки — не мне, а всем, кого вы знаете, кто преуспевает в своей холостой жизни», — написала она.«Одинокие люди, которые живут полноценно, радостно и без извинений. Людей, для которых одинокая жизнь — лучшая жизнь. Я называю их «холостыми душой». Поблагодарите их за то, что они никогда не поддавались безжалостному давлению, чтобы поставить романтического партнера в центр своей жизни ».
Одинокие люди больше вкладывают в дружбу и получают больше свободы и одиночества, а некоторые исследования показывают, что со временем они становятся счастливее, — сказала она. электронное письмо.
«Одинокие люди преуспевают во многих отношениях, несмотря на то, что они несправедливо находятся в невыгодном положении по сравнению с людьми, состоящими в браке или супружеских парах», — сказал ДеПауло.
___
Следуйте за Майком Шнайдером в Twitter: https://twitter.com/MikeSchneiderAP
Махатма и его экономическое мировоззрение
Когда 2 октября Индия отметила годовщину рождения Махатмы Ганди, мы использовали это событие для проведения ритуальных торжеств, и многие произносили анодные речи. Лучшей данью уважения отцу нашей нации было бы вернуться назад и изучить его идеи в разных сферах.
Иностранцы обычно сосредотачиваются на кампаниях гражданского неповиновения Ганди и его ненасильственной политической тактике.Они также обращают внимание на Мартина Лютера Кинга, Нельсона Манделу и Леха Валенсу и на гандианский отпечаток в своей работе. Для ученых Ганди неизменно фигурирует в тех или иных курсах, связанных с дисциплиной политологии.
Индийские наблюдатели предаются пароксизму гипотетических опровержений и проецируют текущие суждения о прошлых событиях. Должен ли Ганди прекратить кампанию отказа от сотрудничества после Чаури Чауры? Прав ли он или нет, поддерживая движение Халифат? Был ли акцент Ганди на ручном ткацком станке реакционным? Ганди эксплуатировал женщин? Был ли Ганди сторонником далитов или тайным угнетателем?
Хотя подходы иностранных и индийских наблюдателей верны, они также накладывают ограничения, поскольку чрезмерно сосредоточены на политических вопросах.Мы упускаем несколько ярких и полезных идей выдающегося мыслителя 20 века. Встреча Ганди с экономической теорией, или, точнее, с более широкой областью политической экономии, в значительной степени остается малоизученной. В результате мы все проигрываем.
Обычный квазикарикатурный подход состоит в том, чтобы подумать о мало одетом Ганди, одержимом своей прялкой и на самом деле проповедующим отсталость и бедность. Это совершенно неправильная позиция, которая расходится со многими писаниями и речами Махатмы.В своей блестящей речи в 1916 году перед Экономическим обществом в колледже Мьюир в Аллахабаде Ганди категорически выступает против «мучительного пауперизма» своими словами. Он не любил бедность. Фактически, он стремился к достойному уровню жизни для индейцев в то время, когда бедность казалась их неизбежной судьбой.
Ганди не был противником создателей богатства. Он неоднократно подчеркивал важность талантливых людей, создававших богатство и процветание. Он был категорически против любой системы, подавляющей индивидуальную инициативу или предпринимательский дух.Он выступал против навязчивого и хищного государства. Он атаковал идеи насильственного изъятия богатств у их создателей и владельцев.
В то же время Ганди был против безвкусного поклонения богатству. Для него богатство было не самоцелью, а инструментом в арсенале людей. Ганди заимствовал свои идеи опеки из различных источников: Исавасья-упанишад, английского общего права и справедливости Снелла, гуджаратских вайшнавских и джайнских традиций, Евангелий от Марка и Матфея, его связи с квакерами и его собственной необычной интерпретации Бхагавад-Гиты.После кризиса 2008 года те, кто желает пересмотреть моральные основы рыночного капитализма, могут счесть полезным прочитать об их Ганди. Они могут найти там необычного гуру.
Многие также предполагают, что Ганди был полностью противником западной цивилизации и что его идеи пересекались только с западными диссидентами, такими как Лев Толстой, Генри Дэвид Торо и Джон Раскин. В своей книге «Экономист Ганди: корни и актуальность политической экономии Махатмы» я попытался опровергнуть этот аргумент.Действительно, есть существенные параллели между Ганди и Адамом Смитом, типичным шотландским мыслителем Просвещения и отцом современной экономики.
Смит, как выдающийся философ-моралист, придумал выражение «беспристрастный наблюдатель», воображаемое существо, которое каждый из нас создает, чтобы судить о моральной позиции наших собственных действий. Сходство беспристрастного зрителя Смита с «все еще слабым» внутренним голосом совести Ганди является сверхъестественным. Начав с разных априорных взглядов, Адам Смит и Махатма независимо пришли к выводу, что стремление к богатству, хотя и желательно, должно сопровождаться моральной целью.
Ганди был одним из первых, если не первым, кто утверждал, что экономическая сфера касается не только отношений между капиталом и трудом. Он представил потребителя / покупателя как третий элемент штатива и утверждал, что три стороны поддерживают и сдерживают друг друга. Он намного опередил нынешних мыслителей, которые говорят о капитализме заинтересованных сторон. Мысли Ганди также можно связать с современными идеями поведенческой экономики и дисциплины экономики идентичности.
Те, кто критикует Ганди за его так называемый мягкий подход к кастам, могут счесть эксперименты Ганди в области экономики идентичности откровением. Хотя личные действия Ганди в связи с молодыми женщинами в позднем возрасте совершенно неоправданны и заслуживают осуждения, следует отметить, что в социальной и экономической сферах его феминистские позиции были дальновидными и дальновидными.
Свободная Индия проигнорировала Най Талим Ганди. Я утверждал, что это ошибка. Най Талим — с его акцентом на зрительно-моторную координацию, развитие моторных навыков (как исследовала Мария Монтессори, подруга Ганди) и подразумеваемый баланс левого и правого полушарий мозга — на самом деле может исправить чрезмерное внимание к механическому обучению и экзаменам, которые мы страдаем от.Возможно, нам удастся установить традицию «мастерить» в образовании, напоминая Джеймса Ватта, еще одного деятеля шотландского Просвещения. Недавнее успешное внедрение нашим правительством лабораторий Atal Tinkering Laboratories в некоторых школах показывает, что этот подход имеет большие перспективы. Еще раз, нам, возможно, придется признать Махатму гуру в области экономики развития человеческого капитала.
В заключение, в современном контексте индийцам, а также экономистам всего мира может быть полезно перечитать не только Адама Смита, но и работы нашего собственного Махатмы.
Джайтирт Рао — индийский предприниматель и автор
Выраженные взгляды являются личными
Пожалуйста, войдите, чтобы продолжить чтение
- Получите доступ к эксклюзивным статьям, информационным бюллетеням, предупреждениям и рекомендациям
- Читайте, делитесь и сохраняйте статьи непреходящей ценности